Ведьмы являются одними из самых популярных персонажей мирового фольклора. Суды над ними стали ассоциироваться с мрачной и жестокой эпохой Позднего Средневековья. Происходили они также и на территории Украины. Хотя этот аспект отечественной истории, к сожалению, изучен мало. Однако постараемся о нем рассказать в этом материале, исследовав юридические, политические и культурные аспекты явления.
Dura lex
Уголовное судопроизводство стало развиваться в европейских странах с начала XIII века. Постепенно оно становилось все более институализированным и профессиональным. Деятельность судов обозначили определенными законодательными рамками. Развивалась судебная практика, а верховенствовали в идеале независимые арбитры.
В XVI веке возник инквизиционный процесс (один человек мог выступать и судьей, и следователем; у обвиняемого не было прав; сторона обвинения и защиты совмещали функции). Следствие мог инициировать как один человек, так и группа лиц.
В этот период времени большинство европейских стран уже имели нормативные акты, предусматривающие преследование ведьм. У Франции это было постановление Парижского парламента 1390 года, в Священной Римской империи – Каролингский кодекс 1532 года, в Англии – Статуты Елизаветы І (1563 года) и Якова І (1604 года). Также стоит вспомнить легендарный “Молот ведьм”, не являвшийся официальным документом, но имевший инструкции для магистратов по обнаружению ведьм и доказательства их вины.
Местные суды, действовавшие на украинских землях в составе Речи Посполитой, пользовались в своей деятельности удобными комментариями Бартоломея Гроицкого. В разделах “Выборка артикулов из имперских законов” и “Доказательства против ведьм” рассказывалось о принципах судопроизводства над ведьмами.
Для того чтобы доказать богопротивное злодеяние гражданина, необходимы были показания не менее двух свидетелей или признание самого обвиняемого.
У предполагаемой ведьмы (ведьмака) следовало узнать, как и когда она (он) использовала колдовские приспособления, какие слова при этом произносила. Следственно-оперативная группа того времени должна была провести обыск в помещении обвиняемого и изъять вещдоки, если такие имелись.
Конечно же, самым весом доказательством являлся договор с дьяволом. Однако на практике его находили редко и не всегда после него следовала смертная казнь. Чаще всего причиной расправ становился «малефиций» (лат. maleficium) – нанесение материального вреда с помощью колдовства.
Можно было использовать пытки, чтобы ускорить процесс получения признания: зажать пальцы в тиски или привязать человека к дыбе. Однако сам Бартоломей предостерегал, что мучить смертного необходимо, когда есть весомые доказательства его занятий ведьмовством, например, в случае побега от правосудия. Пытать можно было не больше трех раз, если после этого человек не сознавался, его следовало отпустить. На следующий день он должен был повторить показания по доброй воле. Перед “процедурами” его стригли и брили, чтобы выявить на теле ведьмовские метки и предотвратить возможность использования чар.
Упомянутые правила и законодательные предписания не всегда учитывались судьями. В 1730 шляхтич Лукаш Малинский обвинил селянку Марину Перисту в попытках заколдовать его и его семью. Пятеро свидетелей подтвердили, что она хвалилась возможностями зачаровать своего пана, но сама Марина этого не признавала. Её стали истязать. Ни дыба, ни пытки огнем не смогли выбить с неё показания. Однако её все равно приговорили к смертной казни, поскольку свидетелей было много.
В 1748 году Кременецкий магистратский суд вынес смертный приговор “ведьмаку” Винценту Ружанскому. Вместо сожжения на костре, служитель Фемиды присудил обезглавливание.
Нельзя утверждать, что в большинстве случаев судьи были невеждами, хотя факт малообразованности некоторых из них иногда играл немалую роль при вынесении ошибочных решений. Украинские магистраты часто ориентировались на собственную интуицию и обращались к судопроизводственной традиции, распространенной на наших землях, когда ведьмовство наказывалось штрафами или избиением.
Поэтому не стоит делать поспешных выводов и представлять себе реки крови невинных жертв.
Гори ведьма, гори
Существует немало мифов вокруг судебных процессов над ведьмами. Во-первых, не всех приговаривали к казни и пыткам. Во-вторых, наказывали за колдовство не только женщин. Утверждать мы это можем, анализируя лишь сохранившиеся документы, в первую очередь судебные акты.
В книге “Історія з відьмами. Суди про чари в українських воєводствах Речі Посполитої XVII—XVIII століття“ исследовательница Екатерина Дыса проанализировала 198 уголовных дел в отношении ведьм, произошедших на украинских землях. Большая часть из них (158 дел) рассматривалась в Волынском (Луцк, Дубно, Ковель и др.), Подольском (Бар, Каменец, Сатанив и др.) и Русском (Львов, Самбор и др.) воеводствах. Но были суды над ведьмами и в Гетьманщине, земли которой со временем оказались в составе Российской империи.
У многих людей сложилось ложное впечатление, что “охота на ведьм” касалась исключительно женщин.
Профессор Джеффри Скарр в книге “Witchcraft and Magic in 16-17 Century Europe” отмечает, что в Англии, Дании и Венгрии лишь 10-15% мужчин потерпели от преследований. И в среднем в Европе за ведьмовство к ответственности привлекли лишь 20-30% мужчин. Но вот в Финляндии этот показатель составляет 50%, в России – 70% (по крайней мере в XVII веке), а в Исландии – 90%. Можно утверждать, что в Украине мужчины представляли 22% обвиненных.
В то же время ученые не могут сказать, почему колдовство и ведьмовство ассоциируется с женщинами. Даже термин “малефиций” имеет женский род, иначе следовало бы писать “maleficorum“. Возможно, виноват частично и “Молот ведьм”, в котором обосновывался тезис, что ведьмовство – это женское дело.
Также не стоит считать, что иски подавал исключительно “сильный пол”. Мужья, сыновья и братья представляли своих родственниц в суде, желавших расквитаться с проклятой ведьмой (на самом деле ворчливой соседкой, конкуренткой, любовницей мужа или даже родственницей).
Следует отметить, что лишь 13 из 223 обвиняемых лиц были приговорены к смертной казни, а вот пыткам подверглось не более 5% людей, фигурировавших в изученных делах.
О пытках хотелось бы поговорить подробнее. В то время содержание в городе ката было роскошью. Даже в самый жуткий период брутализации европейского судопроизводства на всю Баварию было 5 катов. Свои же мучители имелись в трех украинских городах: Львове, Каменце и Кременце. А в Киеве собственного терзателя не было до конца XVIII века. Не смертные приговоры экономили казенные деньги.
Кроме того, профессия ката, что в Украине, что в других европейских городах, считалась проклятой. Слово “кат” использовалось как для оскорбления, так и для устрашения.
Например, в 1728 году Петр Позневич поругался с женой Мойши Лейзоровича и побил её, обвинив в попытках заколдовать его. Та в ответ оскорбила его, назвав “катом”. Произошло все в городке Олицы, где никогда не было ката и в помине.
А в 1716 году житель Выжвы Лукаш Супрунюк обвинил в ведьмовстве свою соседку Ломазянку. Он ходил к её дому, стоял под окнами и кричал, что позовет “ката”, который с ней расправится.
В целом украинское суды над ведьмами характеризовалось своей “мягкостью” по сравнению с европейскими. В первую очередь благодаря тому, что на украинских землях редко прибегали к проведению следствия. И отечественные магистраты никем не управлялись “свыше”. Однако этим могли похвастаться и суды Франции, и Священной Римской империи, где “охота на ведьм” неслась со всей упомянутой в книгах и фильмах жестокость.
И тут нам следует залезть в культурные архетипы.
Не так страшен черт
В западноевропейских странах образ ведьмы формировался благодаря высоким (образованным) и низким (народным) представлениям о демонологии. Именно синтез этих двух уровней и породил представления о договоре с дьяволом, шабаше, ночных полетах и прочей мистике. Нередко на судебных процессах спрашивали: “А где это, уважаемая, ваши сообщницы?”. Ведь фурии должны встречаться и передавать друг другу знания.
В XV – XVI столетиях в Западной Европе происходит историко-культурный процесс, называемый “демоническим наступлением”. Проповеди, книги, скульптуры, гравюры, картины демонстрируют зрителям слуг сатаны, которые должны вызывать трепет и ужас.
А вот православное искусство такими сюжетами похвастаться не могло. Изображение дьявола можно встретить на картинах сошествия Христа в ад. Страшное звероподобное чудище смотрит на сына Божьего из бездны. Этот образ появляется редко.
На картине “Сошествие во ад” того же Андрея Рублева дьявола не найти.
Популярным является изображение сатаны на обложке книги “Меч духовный” Лазаря Барановича, напечатанной в 1660 году. Рогатый князь тьмы (правый нижний угол) в одеяниях ведет корабль с грешниками и еретиками.
Чаще всего сатану представляли в виде змия (это и есть исконный библейский образ). И конечно же, многие видели картины, как Георгий (Юрий) Змееборец наносит смертельный удар сатане копьем.
Из инфернального бестиария на православных иконах можно повстречать бесов и демонов. На дереворитах из книги “Повесть удивителна, о дияволе, яко прииде к Великому Антонию, e образе чловечесте, хотя каятися” бесы предстают в виде сатиров.
На картинах с изображением Никиты Бесогона бес является маленьким, карикатурным персонажем с тоненькими конечностями, искривленным лицом и крыльями.
На иконе Страшного суда конца XV — начала XVI в. села Мшанец (Старый Самбор) удается рассмотреть демона в виде двуглавого пса. Изо рта его выползает змий, поддерживаемый дьявольской свитой.
Однако этот визуальный ряд не сравнится с тем количеством образов зла, которым может похвастаться западноевропейский христианский фольклор. И как пишет Екатерина Дыса: “Удивляет тот факт, что в православном искусстве нашлось место для ведьм”.
Женщину, подверженную наказания за злодеяния (растянутая на дыбе, привязанная к столбу или её груди кусают змеи), изображали в нижних частях картин. Зачастую, среди других мучающихся грешников. Например, её мы можем видеть на иконе Страшного суда из коллекции Львовского музея украинского искусства.
То есть мы наблюдаем ведьму в православном творчестве в качестве второстепенного персонажа, который не заслуживает центрального внимания. Она не сравнима с демонами и бесами, а ведь им определенную важную роль выделяли в иконографии. По сути, её приравнивают к обычным грешникам.
И это факт подтверждается в православных текстах.
В своей работе Екатерина ссылается на сказания игумена Антония Радивиловского и проповеди Иоаникия Галятовского. Обое священнослужителей считали, что ведьмовство является смертным грехом. А Галятовский акцентировал внимание на том, что ведьмы поклоняются дьяволу как своему Богу.
Однако следует учесть тот факт, что таким дьяволопоклонником по мнению православных деятелей являлся любой грешник. В том числе и ведьмы.
А Петро Могила и вовсе убеждает верующих, мол, вера в ведьм является предрассудком. Он описывает забавную историю, как униатский епископ Афанасий пришел в православную церковь с целью захвата. Неведомая сила откинуло его от дверей, ибо Господь уберегал храм. Однако епископ интерпретировал этот случай как чародейство.
Грубо говоря, он насмешливо показывает, что божественное чудо принимать за колдовство могут лишь священники из “противоположного лагеря”.
Важно рассмотреть, как на католической и православной территориях Украины по-разному относились к договору с дьяволом.
В 1757 году молодой послушник из Киева Григорием Сердюковским (16-летний парень) выпил лишнего и решил написать письмо Люциферу. Он просил 50 рублей, а взамен обещал отдать свою душу. Договор скрепил кровью, порезав мизинец. С похмелья Григорий осознал что натворил и отправился покаяться настоятелю Алимпию. Тот бедолагу выслушал, созвал специальную комиссию, которая постановила: раз никому своими действиями не навредил, то пущай покается.
А вот с господином Альбертом Вироземским в 1641 году история завершилась не столь хорошо. Более подробно и интересно можете прочесть у Юрия Андруховича рассказ “Альберт или высшая форма казни”. Вироземского засудили за подделку церковных документов. Он позволил себе справлять обряды: крещения, венчания, бракосочетания и т.д. Понимая свое положение, в тюрьме он написал на стене следующий текст:
“Я своей кровью ставлю подпись и поддаюсь под власть князя Люцифера. Взамен за это прошу двадцать лет жизни, после чего он имеет право взять меня с душой и телом. По этому контракту отрекаюсь от Бога и отдаюсь во власть всем дьяволам, обязуюсь служить им и их прославлять, а они должны мне давать все, что я нуждаюсь.Прошу освободить меня из тюрьмы этой же ночью. Этот контракт подписываю с Вегликом Борутою, который вынесет меня из тюрьмы».
Не повезло. Стража увидела договор, и суд приговорил Альберта к сожжению на костре, аргументировал это тем, виновник совершил самое страшное преступление за всю историю города.
Как мы смогли узнать, охота на ведьм в Украине не только существовала, но и мала характерные черты, отличительные от западноевропейских. Была она и на территориях Речи Посполитой и Гетьманщины. Судили как мужчин, так и женщин. Более “мягкие” решения и позитивная статистика, по сравнению с другими странами, стали возможны не в последнюю очередь благодаря влиянию православной культуры, как изобразительной, так и письменной.
Антон Визковский
для ИНФОЛАЙФа
